Глазов: Маленькая энциклопедия
Как Глазов стал городом > Появление на свет деревни Глазово

     В 1489 году вятская земля была присоединена к великому Московскому княжеству и с той поры стала частью Русского государства. Это событие имело важное значение в борьбе Москвы против враждебного Казанского ханства за создание Русского централизованного государства.
     Вместе с русским населением этого края в состав Московского княжества вошла и северная (чепецкая) группа удмуртов, проживавших тогда в Хлыновском, Слободском и частично Котельническом уездах вновь образованной Вятской провинции. Этим было положено начало многовековой сложной и нелёгкой совместной исторической судьбе русского и удмуртского народов. После разгрома в 1552 году русскими войсками Казанского ханства и присоединения к России южной группы удмуртов появились условия для образования удмуртской народности, её экономического и культурного развития.
В течение первых ста лет после присоединения к Москве северные удмурты ещё находились в феодальной зависимости от каринских татар, поселившихся в районе села Карино близ главного города вятской земли Хлынова во время прихода сюда в 1391 году царевича Бектута с войском, чтобы превратить вятскую землю в податную вотчину хана Золотой Орды. Грамотой царя Фёдора Ивановича от 1588 года удмурты были освобождены в налоговой зависимости от каринских феодалов, стали платить оброк непосредственно Москве, минуя татарских мурз, как «государевы крестьяне», сидящие на «государевой земле».
     С этого времени удмурты были поставлены в одинаковое положение с русскими тяглыми, то есть несущими повинности по выплате государству налогов и податей крестьянами.
Управление вятской землёй осуществлялось жившими в Хлынове московскими воеводами, которые с помощью приказных воеводских людей следили за исправным исполнением крестьянами податей и повинностей.
     Более ста лет, с 1589 года до начала XVIII века чепецкие удмурты считались хозяевами своих земель и платили Москве «за всё про всё» ясак в виде денежного сбора 500 рублей в год, не считая всевозможных воеводских поборов.
     Воеводские поборы ложились на плечи населения, особенно удмуртского, тяжёлым бременем. Не получая от государства материального содержания, все воеводские люди должны были добывать его у населения, при этом размеры содержания никем ни чем не регламентировались и не контролировались. Это создавало условия для неограниченного обогащения воеводских людей, толкало их на вымогательство, взяточничество, систематические злоупотребления.
     Спасаясь от непомерных поборов, удмурты устремились из Слободского и Хлыновского уездов в восточные, более глухие места вятской земли – на среднее и верхнее течение реки Чепцы и её притоки Лып, Люк, Пызеп, Убыть, Лоза, Сала, Ита, Унтемка, Кестымка, Лемма и другие, осваивая ещё необжитые, почти безлюдные причепецкие лесные просторы. Здесь были тогда в изобилии нетронутые человеком земли, удобные для расчистки под починки, богатые лесные и водные угодья, заливные прибрежные луга. Каждый из новосёлов занимал облюбованный им участок и пользовался им по своему усмотрению. Селились удмурты там, «куда топор, соха и коса ходили».
     Московские воеводы больше всего заботились о том, чтобы как можно полнее учесть все поселения для сборов податей и других повинностей. Поэтому такое расселение повлекло за собой административное районирование обживаемой территории. По переписи 1615 года этот район делится на Каринскую долю и верх Чепцы-реки, по переписям 1628,1646,1678 годов – на Каринскую, Чепецкую и Верхнечепецкую доли, а по переписи 1710 года – уже на пять долей. Доли были созданы воеводской властью для удобства сбора повинностей. Домохозяева, входившие в состав доли, иногда собирались на мирские советы для «разрубу», то есть для распределения налога, причитающегося с доли, выбора мирского целовальника (сборщика налога), счётчиков, толмачей (переводчиков), которые являлись посредниками между удмуртами и русской администрацией, избирали также ходоков по мирским делам к местным воеводским или московским властям.
     Первые, наиболее полные сведения о расселении удмуртов в бассейне реки Чепцы, количестве их селений и дворов содержатся в переписной книге 1615 года. В верхнем и среднем течении Чепцы, где проживала северная группа удмуртов, было тогда 16 удмуртских селений – починков, деревень, погостов, в них насчитывалось 118 дворов. Численность населения этой переписью не учтена, зарегистрированы только хозяева дворов и размеры принадлежавших им земельных угодий. По переписи 1646 года, здесь зарегистрировано 76 поселений с 606 дворами. А по третьей переписи, самой полной по сравнению со всеми предыдущими, проведённой в 1678 году Михаилом Воейковым и подъячим Фёдором Прокофьевым, насчитывалось 153 поселения, в них было 1411 дворов, среди которых 1246 были удмуртские, 153 – русские, 73 – бесермянские и 27 – татарские. Мужское население составляло 6718 человек, из них 5961 (около 90 %) были удмурты, 231 русские и 179 татары.
     В этой последней переписи впервые упоминается «деревня Глазова за рекою Чепцою». Многие из существующих теперь соседних с Глазовом сёл и деревень появились раньше его. Переписью 1615 года, например, зарегистрированы погосты Балезино, полом, Красная Слудка (Нижняя Слудка), деревни Богатырская, Адамова, Заболотная и некоторые другие. К 1646 году появляются новые деревни: Мутница (Омутница), Мосеево, Нижняя и Верхняя Убыть, Уканская, Еловская, починки Качкашур, Гординский и другие.
     Первыми жителями деревни Глазова были переселенцы из соседнего починка Красная Слудка. Это подтверждается переписями 1646 и 1662 годов, которые позволяют проследить переселение краснослудковцев в основанную ими деревню Глазова.
     Назовём имена хозяев тех двенадцати дворов, которых можно считать первожителями Глазова: Падешко Максимов, Почанко Возисов, Балтачко Ахкузин, Будко Андреев, Сенко Кузешев, Богдашко Ассылов, Туктарко Афанасьев, Возиско Карин, Тухташко Кузешев, Узешко Семёнов, братья Фетко и Балтачко Афанасьевы, Усей Деветьяров – каринский татарин, у которого был половником удмурт Тухтахулко Мурзин, работавший на Усея исполу.
     В перепись включались только мужчины, независимо от их возраста. Их насчитывалось в Глазове 67 человек. Если считать, что женщин в деревне было столько же, то общее число её жителей составляло около 135 человек. Среди ближайших деревень по числу жителей Глазов был средним поселением. Более многолюдными были, например, деревни Богатырская, Солдарская, Балезинская, Жабина, Красная Слудка, починок Верхняя Богатырка.
     Историки, краеведы пока не располагают достаточными доказательствами о точной дате основания деревни. По переписям 1662 и 1678 годов можно лишь сделать вывод, что она могла появиться в любой год между этими переписями. В таких случаях, согласно общепринятому в науке правилу, датой основания поселения следует первое достоверное упоминание о нём, то есть 1678 год.

в